Любовник смерти (Аудиокнига) - Акунин Борис
Автор: Борис Акунин
Аудиокнига скачать бесплатно: Любовник смерти
Серия или цикл: Приключения Эраста Фандорина
Издательство: ИД «СОЮЗ», "ПокидышевЪ и сыновья"
Озвучивает: Вениамин Смехов
Год издания аудио книги: 2012
Жанр: исторический детектив
Аудио: MP3, 128 Кбит/с
Размер: 561 Мб
Продолжительность: 10:09:41
Язык: Русский
1900 год. Москва. Житель Хитровки Сенька Скорик пытается добиться благосклонности очаровательной девушки со странным прозвищем Смерть. Она считается красивейшей женщиной города, но вот беда, все ее воздыхатели умирали вскоре после того, как начинали ухаживать за ней. Но Сеньку ничего не может остановить, он решается на самые безумные поступки, только чтобы завладеть ее вниманием. Да что там говорить, если даже сам Эраст Фандорин оказывается неравнодушен к чарам таинственной красавицы. А это значит, что и его жизни угрожает опасность.
Книги серии «Приключения Эраста Фандорина»:
1. Азазель
2. Турецкий гамбит
3. Левиафан
4. Смерть Ахиллеса
5. Пиковый валет [(сборник «Особые поручения»)]
6. Декоратор [(сборник «Особые поручения»)]
7. Статский советник
8. Коронация, или Последний из романов
9. Любовница смерти
10. Любовник смерти
11. Алмазная колесница
12. + Инь и Ян (2006) [пьeса]
13. Нефритовые четки [сборник рассказов]
14. Весь мир театр
15. Черный город
16. Новый роман о Фандорине (не окончено)
Скачать аудиокнигу бесплатно: Любовник смерти - Акунин Борис
Как Сенька впервые увидал смерть
Сначала-то её, конечно, не так звали, а обыкновенно, как полагается. Маланья там или, может, Агриппина. И фамилия тоже имелась. Как же без фамилии? Это вон у Жучки, что по двору бегает, фамилии нет, а у человека беспременно должна быть, на то он и человек.
Но когда Сенька Скорик её впервые увидал, прозванье у неё было уже нынешнее. Никто по-другому про неё не говорил, имени-фамилии не помнил.
А увидал он её так.
Сидели с пацанами на скамейке, перед дерюгинской бакалейкой. Курили табак, лясы точили.
Вдруг подъезжает шарабан: шины дутые, спицы в золотой цвет крашенные, верх жёлтой кожи. И выходит из него девка, каких Сенька никогда ещё не видывал, даже на Кузнецком мосту, даже на Красной площади в престольный праздник. Нет, не девка, а девушка или, правильнее сказать, дева. Чёрные косы на голове венцом уложены, на плечах шёлковый многоцветный платок, и платье тоже шёлковое, переливчатое, но дело не в платке и не в платье. Очень уж у ней лицо было такое… даже не выскажешь, какое. Посмотришь – и обомлеешь. Ну, Сенька и обомлел.
– Это что за фря? – спросил и, чтоб виду не подать, сплюнул через стиснутые зубы в сторону (дальше всех этак цыкнуть мог, на целую сажень – рот-то с щербиной, удобно).
Проха в ответ: мол, сразу видать, что ты, Скорик, у нас недавно. (Сенька и правда на Хитровке тогда ещё только приживался, недели две как с Сухаревки деру дал). Сам ты, говорит, фря. Это ж Смерть!
Сенька сразу не сообразил, при чем тут смерть. Подумал, у Прохи присказка такая – мол, смерть до чего хороша.
И то – хороша была, не оторвёшься. Лоб высокий, чистый. Брови коромыслицами, кожа белая, губы алые, а глаза – ух, что за глаза. Сенька такие видал на Конной площади, у лошадей туркестанской породы: большие, влажные и при этом будто огоньками светятся. Только у девушки-девы, что из шарабана вышла, глаза ещё лучше были, чем у тех лошадей.
Глядит Сенька на расчудесную особу, глазами хлопает, а Михейка Филин табачную крошку с губы смахнул и локтем в бок: ты, говорит, Скорик, пялься да меру знай. А то тебе Князь ухи обрежет и жрать заставит, как тогда барышника волоколамского заставил. Тоже Смерть ему приглянулась, барышнику-то. Вот и допялился.
И опять Сенька про «смерть» не слобастил – очень уж сожранными ушами заинтересовался.
– И чего этот барышник, сожрал? – удивился он. – Я бы нипочём не стал.
Проха пива из горлышка отхлебнул. Стал бы, говорит. Если б Князь тебя по-хорошему попросил, по-вежливому, стал бы как миленький и ещё спасибочки сказал, оченно вкусно. Барышник одно ухо-то пожевал-пожевал, проглотить не может, а Князь ему уж второе оттяпал и сует. И, чтоб поторапливался, пером в брюхо покалывает. После у волоколамца башка вся загноилась, распухла. Повыл пару деньков, да и подох, так и не доехал до своего Волоколамска. Во как у нас на Хитровке-то. Ты, Скорик, мотай на ус.
Про Князя Сенька, само собой, слыхал, хоть и тёрся на Хитровке недолгое время.
Про Князя кто ж не слыхал? Самый рисковый на всю Москву налётчик. На рынках про него говорят, в газетах пишут. Псы на него охотятся, да только когти у них коротки. Хитровка, она своего не выдаст – знает, что с выдавальщиками бывает.
А ухо своё жрать я всё одно бы не стал, подумал Сенька. Лучше уж на нож.
– Она чего, Князева маруха, что ли? – спросил он про удивительную деву – так, из любопытства. Решил про себя, что глазеть на неё больше не будет, больно нужно. Да и не на кого было, она уже в лавку вошла.
«Фто ли», передразнил Проха (из-за выбитого зуба у Сеньки не все слова как надо выговаривались). Сам ты, говорит, маруха.
На Сухаревке кто пацана марухой обзывал – за такое сразу метелили без пощады, и Сенька прицелился было вмазать Прохе в костлявую харю, но передумал. Во-первых, может, у них тут на Хитровке другие обыкновения и сказано было не в обиду. Во-вторых, Проха – парнище здоровенный, тут ещё поглядеть, кто кого отметелит. А в-третьих, очень уж хотелось про девушку эту послушать.
Ну Проха поломался немножко и рассказал.
Жила она, как положено, при отце-матери, не то в Доброй Слободе, не то на Разгуляе, короче, где-то в той стороне. Девка выросла видная, сладкая, от женихов отбою не было. Ну и сосватали её, как в возраст вошла. Ехали они венчаться в церковь, она и жених её. Вдруг два кобеля чёрных, агромадных, прямо перед санями через дорогу – шмыг. Если б тогда догадаться, да молитву прочесть, глядишь, по-другому бы сложилось. Или хоть бы крестом себя осенить. Только никто не догадался или, может, не успели. Лошади кобелей чёрных напугались, понесли, и на повороте бултых с бережка в Яузу. Жениха насмерть раздавило, кучер потоп, а девке ничего, ни царапки.