Добровольческая армия. Рассказы-воспоминания (Аудиокнига) - Рейнгардт Юрий

Автор: Юрий Рейнгардт
Аудиокнига скачать бесплатно: Добровольческая армия. Рассказы-воспоминания
Серия или цикл: вне серий
Издательство: Аудиокнига своими руками
Озвучивает: Михаил Прокопов
Год издания аудио книги: 2018
Жанр: мемуары, историческая книга
Аудио: MP3, 128 Кбит/с
Продолжительность: 05:17:49
Язык: русский
Размер: 384 Mб

Рассказы-воспоминания Юрия Александровича Рейнгардта (1897–1976), участника 1-й Мировой войны и Белого движения, в 1917-1920 годах воевавшего в Добровольческой армии. Почти весь его боевой путь связан с 1-м Офицерским генерала Маркова полком, где он служил в звании капитана. Большую часть жизни он прожил в эмиграции в Брюсселе. Самой важной частью творчества Юрия Рейнградта являются рассказы-воспоминания о событиях 1917-1923 годов, которые отличаются живым повествованием о простых участниках событий, многие из которых у других авторов не упомянуты, а также оригинальным взглядом автора, умеющего наряду с трагизмом войны увидеть и комическую сторону некоторых событий.
Рассказы Юрия Александровича Рейнградта публиковались при жизни автора в журналах русского зарубежья: «Вестник первопоходника», «Первопоходник» и «Связь по цепям марковцев».
Эта аудиокнига озвучена и выложена в свободный доступ по заказу мемориально-просветительского и историко-культурного центра «Белое Дело».

Скачать аудиокнигу бесплатно: Добровольческая армия. Рассказы-воспоминания - Рейнгардт Юрий

Текст аудио книги:

ШТЫКОВОЙ БОЙ

Скромная красная Анненская ленточка, кончающаяся некогда серебряной, а ныне почерневшей от времени кистью. Реляция "За штыковой бой". С невольной улыбкой рассматриваю я запечатлённую в памяти картину.

Наступающая и уже недалёкая осень бросила разноцветную пастель на листву кустов и деревьев и заволокла лёгким туманом свежий утренний воздух. Мне приказано произвести разведку и выяснить расположение немцев в разделяющем нас густом лесу, по другую сторону которого находится широкое озеро. За ним, согласно моей двухвёрстке, пологий подъём продолжается до проезжей дороги, а за нею снова начинается лес. Это было где-то в треугольнике Зегевольд – Венден – Нейе.

Взяв с собою двух унтер-офицеров и два десятка солдат, я направился через лес к озеру, рассчитывая с его берега увидать противоположную сторону и, может быть, оттуда выяснить немецкое расположение. Недавно прошедшие обильные дожди окончательно размягчили и без того сырую почву, и лёгкий треск попадавшихся под ноги мокрых сучьев не выдавал нашего присутствия. Внезапно взлетевший глухарь или испуганный нами олень мало беспокоили нас, являя собой обычные голоса жизни леса.

Как только сквозь кружево зелени голубоватым мазком проглянула поверхность озера, я с унтер-офицером Афониным тихонько пополз к берегу, оставив в чаще остальных. Там, на противоположном берегу, в полуверсте от нас были немцы. Несколько человек, сидя у самой воды, ловили рыбу, другие стирали бельё. По проходившей по скату дороге тянулась артиллерия. На скате расположились отдельные люди, многие без шинелей и оружия. Эта мирная картина, эта беспечность немцев с очевидностью указывали на то, что такая роскошь могла быть позволена при условии надёжного охранения со стороны леса. Тревожащий характер этого открытия вполне разделял со мной и Афонин. Поставленная нам задача требовала выяснения мест немецких застав.

Тот, кто знаком с работой разведчиков, знает, что они – глаза и уши армии и что успех их работы заключается не в открытом столкновении с противником, а в необходимости остаться незамеченными при выполнении поставленной им задачи. Одновременно это является гарантией их безопасности.

На моей двухвёрстке усмотрели мы единственную проходившую по лесу дорогу, отметили выбранное нами для наблюдения место и двинулись к нему со всеми предосторожностями. Избранный по карте пункт оказался в действительности ещё лучше, чем предполагалось: густые кусты калины, боярышника, орешника, оплетённые по низу длинными колючими стеблями дикой малины, создавали глухую стену с неглубоким рвом впереди, тоже заросшим высокой травой с протиснувшимися в неё жгутами ежевики. В пяти шагах прямо перед нами проходила лесная дорога с глубокими колеями, заполненными водой. Лёжа в густых зарослях, мы могли видеть её на протяжении двадцати саженей, так как, уходя в сторону немцев, она слегка сворачивала, а, ведя к нашим, скрывалась за сильно выдвинутыми вперёд кустами орешника.

Главная доблесть разведчика – терпение и напряженное внимание, которым мы и отдались. Ждать пришлось недолго. Вскоре послышалась немецкая речь, и мимо нас прошёл немецкий дозор из семи человек. По их громким голосам было ясно, что они считают себя в полной безопасности и не считают нужным принимать меры предосторожности. Минут через двадцать они прошли обратно. Отсутствие их продолжалось целый час, после чего они снова появились и снова вернулись через те же двадцать минут. Трижды пропустили мы их мимо себя. То, что немецкая застава находится где-то поблизости и, вероятно, у края дороги, уже не могло быть подвержено сомнению.

Как только прошёл возвращавшийся назад дозор, унтер-офицер Афонин перебрался в кусты орешника, закрывавшего вид на дорогу, где и остался наблюдать. Хорошо помню: взглянув на часы, я увидел, что стрелки показывают без четверти час, и почти в то же время услышал шум приближавшихся голосов. Около 30-ти человек немцев прошло мимо нас. Они шли гуськом, стараясь избежать шлёпанья по воде и держась на хребте противоположной обочины. Впереди шёл офицер, о чем-то разговаривающий со следующим за ним унтер-офицером.

Разведка или смена заставы? Разрешение этого вопроса не заставило себя ждать. Не прошло и получаса, как прошли назад 30 человек, но не те, что прошли раньше. Тех вел офицер высокого роста, этих же – маленький и толстый. Смена!

Когда снова появился патруль и затем снова вернулся, неожиданно возле меня оказался Афонин.

– Господин прапорщик, немецкая застава шагах в пятидесяти впереди, за этими кустами. Два часовых на дороге. Шесть человек ходили сменять секреты на нашей стороне. Должно быть, столько же и по другую сторону. Дозоры у них, конечно, тоже есть. Стало быть, на заставе не больше пятнадцати душ. Не захватить ли? Пулемётов у них нет. Если сзади подойти? И нам назад легче уйти будет.

Причины, по которым я дал уговорить себя, зиждились на том, что моему земляку Афонину, с которым я был знаком с детства, я верил больше, чем самому себе, а также и потому, что обратное возвращение грозило обратиться в катастрофу.

Итак, моё войско было разделено на две части. Мы с Афониным и десять солдат должны были атаковать заставу, а унтер-офицер Мымрюк с остальным десятком должен был выйти к повороту дороги, прикрыть наше нападение в случае неожиданного появления немцев с тыла и, перейдя дорогу, отходить в направлении атакованной нами заставы.

До начала нашей атаки всё произошло так, как и предвидел Афонин. Немецкая застава располагалась на небольшой пролысине шагах в двадцати от дороги. Из кустов я наблюдал предмет моего вожделения - немецкого офицера. Он склонился над стоявшим на небольшом костре чайником. Казалось, сама судьба делает его лёгкой добычей. Увы, жизнь показала совсем другое!

Когда с громким криком и со штыками наперевес мы бросились из кустов, офицер исчез из моего поля зрения, а всё моё внимание обратилось на бегущего солдата, которому я и бросился наперерез. Тот увидел меня и, изменив направление, поскакал в лес. Я - за ним. Мы неслись, разделённые четырьмя шагами. Я, более молодой, догнал его и, выбросив вперёд винтовку, надеялся проколоть ему спину. Мой удар в защищённую вещевым мешком спину немца имел неожиданный результат: штык не проколол мешка, а только толкнул немца в спину, отчего он побежал быстрее, а я, остановленный выпадом, принуждён был догонять его ещё раз. Так и бежал я за ним, повторяя один и тот же приём, имевший один и тот же результат.

После трёх-четырёх раз, я вдруг впервые заметил, что мой противник не имеет никакого оружия и, очевидно, никакого другого намерения, кроме стремления бежать - всё равно куда. Следующая пришедшая в голову ясная мысль явилась в форме вопроса: зачем я бегу за ним? Тогда я остановился, переводя дыхание и едва сдерживая душивший меня смех. Мой немец тоже остановился, сел на землю, выгнув колесом спину и закрыв обеими ладонями уши, представляя собою фигуру полного отчаяния. Я подошёл к немцу и сел рядом с ним. Не знаю, слышал ли я биение собственного сердца, но то, что слышал, стучало чрезвычайно ясно. Немец не менял своей позы. «Не бойся, - сказал я ему, - я не сделаю тебе никакого зла».

Услышав немецкую речь, немец взглянул на меня, но, увидев перед собой русского офицера, снова закрылся руками. Некоторое время мы сидели молча. Я произвёл ещё несколько попыток заговорить с ним, но он или не слышал или не был в состоянии отвечать. Так и застал нас разыскивавший меня Афонин. Этим и кончился "штыковой бой"!